Когда я Лукьянова Галина была маленькая, то любила слушать как бабушка, Богданова Клавдия Алексеевна 1929г.р., мне рассказывала о том, как она пережила войну, на тот момент ей было 11лет. Я была восхищена мужеством и умением героически переносить все невзгоды, выпавшие на людей того времени. Бабушка жила в Московской области, в поселке Крюково, в деревне Алабушево.
1 декабря 1941 года в истории: деревня Алабушево захвачена немцами, идут бои за Крюково. Фельдмаршал фон Бок отдал приказ взять Крюково, намереваясь сделать станцию центром плацдарма для броска на Москву. К ноябрю эвакуация из Москвы закончилась, но враг в буквальном смысле стоял у ворот наших домов. Жители нашего поселка Крюково эвакуироваться не успели. Начали строить своими руками укрытия — землянки на случай бомбежек и каждую ночь уходили из своих домов в эти укрытия вместе с детьми. В Крюковскую школу привозили раненых солдат, занятия были прекращены, немцы приближались к нашему поселку. Воздушные тревоги были по 4-5 раз днем и 3-4 раза ночью. Наши войска отступали. Шли по булыжному шоссе центральной улицы Ленина и дорожкам вдоль шоссе. 23 ноября немцы заняли Солнечногорск, а на следующий день в районе Крюково разбомбили пассажирский поезд, следовавший в сторону Москвы. Состав горел, пахло гарью. Детский вагон (в середине состава) сгорел полностью, распространился на большое расстояние запах жженой кости. Вскоре на месте бомбежки стал виден скелет сгоревшего состава. Это было недалеко от вокзала. И взрослые, и дети, видевшие это варварское зрелище, стояли и плакали, посылая проклятия в адрес улетевших немецких летчиков.
Во время очередных бомбежек моя бабушка с сестрами и братьями пряталась в бомбоубежище. Но один из снарядов пробил его и осколками ей искалечило лицо, а брата, сидящего рядом с ней, убило. Солдаты советовали жителям срочно покинуть свои дома и уйти с детьми, стариками и подростками в сторону Москвы. Но эвакуировать население было уже нельзя, да и идти-то было не только некуда, но и опасно. Кругом все горело и гремело. В небе гудели самолеты, светили яркой полосой в ночном небе прожекторы. Наш родной поселок Крюково был объят зловещим красным пламенем. Было очень страшно. Всю ночь от пожаров небо было темно-красного цвета. Бабушка и все остальные жители сидели в землянке и все время плакали. Очень боялись прихода немцев.
Наши солдаты при отступлении получили приказ: «Ничего не оставлять врагу!» 28 ноября были взорваны железнодорожный мост через железнодорожную линию на станции Крюково, железнодорожный вокзал, сожжена железнодорожная школа, сожжены все магазины, пекарня, амбулатория, взорваны два кирпичных завода, колония заключенных, молокозавод, трикотажная фабрика, библиотека, ветлечебница, разрушены платформы. А вечером было взорвано железнодорожное полотно от станции Крюково до станции Сходня. Сожжены все магазины продовольственные и палатки. Сердце сжималось от страха и бессилия.
Мужчины нашего поселка в первые же дни войны ушли на фронт. В поселке остались только женщины, старики и дети. Старший брат моей бабушки, Мартынов Николай Алексеевич, в 16лет тоже ушел на фронт. За время войны он несколько раз был ранен, но каждый раз возвращался на фронт. Служил в разведке был награжден дважды орденом красной звезды. Прошел всю войну и вернулся домой живым.
30 ноября немцы заняли нашу деревню Алабушево. В эту же ночь на 1 декабря немецкие войска ворвались в Крюково. Немецкие танки тяжелой лавиной шли по поселку, подминая деревья, кустарники, заборы.
Солдаты вслед танкам въехали на мотоциклах, видимо, это были разведчики. Они сразу начали выгонять жителей из домов и землянок и занимать их сами.
Бабушка, сидели в землянке на полу, ждали своей участи — смерти. Было очень страшно. Начались сильные бои. Строчили пулеметы, свистели пули, в небе все гудело и гремело, светили прожекторы. В период затишья (примерно полчаса) слышалась чужая немецкая речь. Мы оказались на самой передовой линии фронта. Поселок, а точнее, его привокзальная площадь и близлежащая территория по обеим сторонам железной дороги, несколько раз переходил из рук в руки. То мы слышали немецкую речь, то громкие крики «Ура!!!». В черной вышине неба гудели десятки немецких самолетов, летящих бомбить Москву. Жители сидели в холодных землянках с детьми на полу без еды и воды. Вместо воды пользовались снегом. В землянке было холодно и сыро, а темно было всегда. О сне не могло быть и речи. Мы сидели на коленях у взрослых и плакали от страха, холода и голода. Один немецкий танк так близко прошел от нашей землянки, что от его тяжести доски потолка рухнули. Мы были на волоске от смертельного завала. Женщины держали доски на плечах, пока кое-как не установили подпорки. После боя немцы увозили свои раненых в тыл, а убитых сжигали в уцелевших домах.
Когда немцы отступили. Люди стали возвращаться в свои дома. Дом моей бабушки уцелел. Есть было нечего, собирали в полях гнилую картошку и лопухи, из этого мама им пекла лепешки, вот так и выживали.
Благодаря массовому героизму советских воинов, немецко-фашистские группировки не смогли прорваться к Москве.
24 июня 1974 года на 40-м километре от центра столицы по Ленинградскому шоссе у въезда в Зеленоград был открыт памятник-монумент «Защитникам Москвы». На придорожном кургане, воздвигнутом на братской могиле, где покоится более 760 человек, высится серый обелиск. Три сомкнутых сорокаметровых штыка символизируют стойкость трех воинских частей – стрелковой, танковой и кавалерийской. У подножья обелиска расположены три мраморные стелы.
Социальный работник Лукьянова Галина Сергеевна